Смоленск 2.0

За сброс сточных вод в реку у предпринимателя вымогали крупную взятку

Юрий Ковредов с Сергеем Смирновым были знакомы около трех лет. Оба любили охоту и рыбалку, часто отдыхали вместе. В марте прошлого года Ковредова назначили исполняющим обязанности руководителя управления Росприроднадзора по Смоленской области, а фактически – начальником со всеми вытекающими отсюда должностными обязанностями и функциями. Что из этого вытекло впоследствии - ни для кого уже не секрет.

К вам едет Росприроднадзор

Новоиспеченный руководитель думал открыть отделение управления в Вязьме. В должности начальника отделения Ковредов видел своего приятеля, Смирнова, который в то время проживал в Вязьме и имел там собственный бизнес. Но для этого нужно было, чтобы приятель хотя бы какое-то время проработал в областном управлении, пусть даже обычным специалистом. Сергей Смирнов не стал отказываться от такого предложения, и его оформили специалистом-экспертом отдела геологического контроля и охраны недр, надзора за водными и земельными ресурсами временно, на три месяца. Ковредов рассчитывал, что этого времени будет достаточно для того, чтобы потом усадить товарища в кресло начальника вяземского управления. Учитывая, что кроме работы в управлении у Смирнова был вполне успешный бизнес, Ковредов разрешил ему не сидеть в смоленском офисе от звонка до звонка, но вот поездок по области в составе комиссий Сергею Смирнову избежать не удалось.

1 апреля 2009 года Росприроднадзором России было поручено смоленскому управлению Росприроднадзора провести проверку по фактам нарушения водного законодательства одним из крупных областных предприятий. Выяснилось, что ехать придется в ЗАО “Угра”, которое занимается производством сыров и цельномолочной продукции. Ковредов собрал комиссию, которая в течение месяца должна была провести проверку работы данной фирмы. В состав этой комиссии входил и его приятель Сергей Смирнов. В ходе проверки выяснилось, что нарушения на предприятии действительно серьезные. Официальное наименование нарушения звучало следующим образом: “сброс сточных вод через неочищенные иловые карты разрушенных очистных сооружений”. Если перевести на понятный всем язык, то означает это следующее: отходы завода, и без того содержащие недюжинную концентрацию вредных веществ, протекая через разрушенные очистные сооружения, загрязнялись еще больше, после чего вся эта масса попадала прямиком в реку.

Комиссия оценила масштабы катастрофы и вынесла предписание – сток отходов прекратить, очистные сооружения восстановить, причем за свой счет. Срок выполнения предписания ограничен, всего месяц. В Смоленске об обнаруженном факте нарушения отчитались, составили все необходимые документы и отдали их на подпись и.о. начальника управления Росприроднадзора по Смоленской области Ковредову.

Когда время исполнения предписания подошло к концу, сотрудники Росприроднадзора поехали на завод еще раз – удостовериться, что все выполнено в соответствии с предписанием. Но на месте выяснилось, что никаких подвижек нет и в помине – все те же разрушенные системы очистки сточных вод, все так же отходы бурным потоком сливаются в Угру. Руководство сыродельного предприятия делало упор на то, что месячного срока недостаточно для выполнения предписания. В результате повторной проверки инспектором Росприроднадзора Матвеенко было вынесено еще одно предписание, в котором требовалось, чтобы ЗАО “Угра” незамедлительно прекратило сброс сточных вод.

Кто хочет стать миллионером?

Перед тем как уйти в отпуск, Ковредов дал устное указание своему заместителю рассчитать, какой же ущерб окружающей среде нанесло и продолжает наносить своими действиями ЗАО “Угра”, ведь предписание Росприроднадзора до сих пор не выполнено. Сумма получилась внушительная и составила более 8 миллионов рублей. Располагая такими сведениями, г-н Ковредов тем не менее не стал подписывать бумагу о принятии мер к взысканию ущерба. Вместо этого он позвонил своему давнему товарищу Смирнову.

План был прост, как все гениальное. Для начала Смирнов должен припугнуть генерального директора ЗАО “Угра” Бочарникова астрономической суммой ущерба и намекнуть, что тому стоило бы позвонить Ковредову для выяснения всех обстоятельств. Затем и Ковредов, и Смирнов будут предлагать ему уменьшить сумму выплаты в два раза, если он согласится, это избавит его предприятие от любых проблем на три года. В частности, Ковредов аннулирует результаты обеих проверок, и в течение трех ближайших лет предприятие не будут посещать никакие комиссии Росприроднадзора. Подельники даже выработали алгоритм действий на случай, если директор окажется несговорчивым. В этом случае они решили пригрозить запуском механизма взыскания и тем самым довести фирму до полного закрытия.

Смирнов отправился в Угру, на этот раз уже с частным визитом. В приемной попросил секретаря не записывать его в журнале учета посетителей. Генеральный директор угранского сырзавода Бочарников появления гостя из Смоленска никак не ожидал. И уж тем более не ожидал, что ему в нос ткнут бумажку с запредельными цифрами. Но разговор, намеченный приятелями, прошел по плану, Смирнов оставил номер мобильного телефона Ковредова, директор обещал позвонить.

Когда Бочарников приехал в Смоленск, Ковредов показал ему бумагу с оценкой ущерба, но дать ее копию отказался, намекнув, что это всего лишь черновик. Откуда взять четыре миллиона на откуп, директор ЗАО “Угра” не знал, таких денег у него, само собой, не было, поэтому он попросил дать ему время. Следующая встреча Бочарникова и Смирнова состоялась в Вязьме. Специалист-эксперт Росприроднадзора поторопил предпринимателя – сумму нужно было собрать до середины месяца, мол, нужно успеть все сделать до отпуска Ковредова, иначе механизм проверки ЗАО “Угра” будет запущен. Бочарников потребовал гарантии предоставления свободы. Пришлось звонить Ковредову, который заявил, что “гарантия – это я”, а Смирнов выполняет его поручения. Вечером Бочарников опять приехал в Смоленск, чтобы еще раз встретиться и обсудить детали, на встрече Ковредов дал указание передать деньги Смирнову.

Без пыли и шума

Смирнов и Бочарников встретились вечером в центре Смоленска. Смирнов сел в машину к директору угранского предприятия. “Сколько смог собрать... Пока это все”, - сказал Бочарников и достал с заднего сиденья портфель. В нем лежали перевязанные резиночкой тысячные купюры – 152 тысячи рублей. Смирнов взял в руки пачку, завернул в полиэтиленовый пакет и положил между сиденьями рядом с рычагом ручного тормоза. Вероятно, Смирнов хотел продолжить разговор, но внезапно дверь автомобиля открыл сотрудник милиции.

Смирнова проводили в “Газель”, стоявшую неподалеку. Чуть позже в микроавтобус принесли и пакет с деньгами. Объяснить, что к чему и откуда деньги, Смирнов не мог.

Ковредова тоже должны были задержать почти сразу после Смирнова, но он “скоропостижно” ушел в отпуск. Кстати, по словам его сослуживцев, перед отбытием на отдых он бросил фразу: “Меня подставили!” Даже когда Юрия Александровича объявили во всероссийский розыск, в Росприроднадзоре отвечали, что он просто в отпуске. А 26 августа Ковредова уже разыскивал Интерпол. Судом Промышленного района Смоленска ему заочно избрали меру пресечения в виде содержания под стражей. Нашелся “отдыхающий” - и.о. руководителя управления Росприроднадзора по Смоленской области в одном из столичных аэропортов 8 сентября, где его и задержали сотрудники органов внутренних дел.

“Казань брал, Астрахань брал, взятки не брал...”

Как выяснилось позже, накануне той роковой для “охранников природы” встречи Бочарников обратился с заявлением о вымогательстве в УФСБ. Он одолжил некоторую сумму денег, которую добавил к уже имеющейся у него. Сотрудники УФСБ переписали и пометили купюры специальным порошком. В машине предпринимателя установили прослушивающее устройство, а также предупредили, что с этого момента звонки между ним и подозреваемыми будут контролироваться. Естественно, что и в разговорах по сотовому, и в записи прослушивающего устройства четко просматривались мотивы вымогательства взятки. А на руках Смирнова оказался тот самый порошок с помеченных купюр.

Ковредов свою вину признавать отказывался. Говорил, что дал указание провести проверку на предприятии в Угре, даже сам выезжал, чтобы воочию увидеть положение вещей и оценить ситуацию. К нему действительно приезжал руководитель ЗАО “Угра” и спрашивал, как можно решить проблему без выплаты государству денежной компенсации ущерба. Ковредов как законопослушный гражданин ответил ему, что других вариантов нет и быть не может. Он не подписал соответствующие документы вовсе не потому, что хотел как-то надавить на Бочарникова, а потому, что их необходимо было дооформить. Смирнову он никаких указаний требовать от его имени деньги не давал, а директор, видимо, просто хотел оговорить его перед судом, чтобы уклониться от выплаты ущерба.

Смирнов тоже отказался признаваться в вымогательстве взятки. Он придумал себе алиби: они с Бочарниковым обсуждали открытие кафе. Гендиректор сырзавода захотел устроить в Вязьме заведение общепита, а у него, Смирнова, есть опыт и возможность в этом помочь. Поэтому деньги, которые Бочарников передал ему в своей машине, предназначались для открытия кафе.

Суд счел показания и того, и другого несостоятельными. Сообщникам дали по 10 лет заключения в колонии строгого режима и наложили на каждого штраф в размере миллиона рублей. Деньги, 152 тысячи рублей, вернули Бочарникову, а дело о сливе отходов в реку Угра передали обратно в управление Росприроднадзора для дальнейших разбирательств.

Привет из СИЗО

Но на этом, казалось бы, логичном финале коррупционный скандал с участием бывшего главы Росприроднадзора по Смоленской области не закончился. “МК” в Смоленске” удалось раздобыть любопытную информацию. Дело в том, что уже около полугода в сети Интернет существует сайт эколога Ковредова Ю. А., на главной странице которого размещено письмо бывшего главного областного эколога к Президенту России Медведеву Д. А. Вот выдержки из этого письма.

“Данное письмо Вам пишу из 186-й камеры следственного изолятора ИЗ-67/1 г. Смоленска, - пишет Медведеву Юрий Александрович. - Рабочее место я покинул в 18 часов (в день задержания Смирнова. – прим. авт.), далее находился на квартире до 21 часа, о чём знали большинство сотрудников моего управления. В 21 час я покинул Смоленск и уехал на отдых в Тверскую область, предварительно связавшись с женой по телефону. На следующий день после приезда на дачу моей жены в деревню Мышкино Можайского района Московской области там в скором времени появилась группа сотрудников УФСБ по Смоленской области и, предъявив санкцию, начинают проводить обыск, обвинив жену и меня, что мы скрываемся, так как сотрудники с 4 часов утра нас здесь караулят. Произведенный обыск не дал никаких результатов. Со слов жены, сотрудники УФСБ знали, что в это время я находился за 400 км от дачи, и связи по телефону со мной нет. Уезжая, сотрудники ничего не сказали моей жене, чтобы я куда-либо прибыл, только посмеялись и сказали, что ваш муж попал по полной программе. Я узнал о случившемся только после того, как позвонил жене, толком ничего не понял, поехал на дачу”.

Ковредов поясняет Медведеву, что он пытался разузнать через своих знакомых, что происходит в Смоленске и в чем его обвиняют.

“Не получив вразумительного ответа на свой вопрос и поняв, что мой отпуск испорчен, еду на дачу к жене. После выходных трижды звоню в следственный комитет по Смоленской области с личного телефона дежурному, где узнаю номер телефона следователя, который ведёт это дело. Дважды звоню, представляюсь, но дважды получаю ответ в грубой форме, что то его нет, то он вышел. (…) После этого я принимаю решение находиться на даче и жить в обычном режиме, никуда не уезжая, тем более за границу, где я за свою жизнь ни разу не был. Об этом должны были знать сотрудники УФСБ по Смоленской области, проводившие обыск и видевшие мой просроченный заграничный паспорт. Стоит мне уехать с дачи, как там тут же появляются сотрудники УФСБ по Смоленской области и начинают меня искать. И ищут почему-то меня в Можайске и никаким образом по месту моей прописки в Москве. У меня сложилось такое ощущение, что меня специально не пытаются найти, чтобы потом обвинить меня в том, что я скрывался от следствия. Абсурдом является объявление меня в международный розыск, зная о том, что выехать за границу я не могу, не имея загранпаспорта. (…) Но когда действительно решили меня задержать, то 08.09.2009г. приехали и арестовали на московской квартире только почему-то ночью, хотя я весь день находился дома с семьёй”.





Автор: Марина СОКОЛОВА

МК Смоленск

Иллюстрация к статье: Яндекс.Картинки