Смоленск 2.0

Сержант милиции расстрелял кадрового офицера. Служебная проверка подтвердила правомерность применения табельного оружия

Их встреча осенним вечером в центре Смоленска все изменила. Дороги скрестились лишь на мгновенье. Касьянов остался лежать в дорожной пыли с простреленной грудью. Кравцов попал в тюрьму за превышение должностных полномочий.



Сослуживцы



Алексей Семенов и Александр Касьянов дружили. Ракетчики, кадровые офицеры, они знали, почем фунт лиха, были верны долгу и присяге. Помотала их жизнь. Из гарнизона в гарнизон. Жены тихо роптали: только начнешь обустраиваться на новом месте, только обживешься, глядишь - у мужей новое назначение. Детей приходилось срывать в середине учебного года, они и не помнили, сколько школ поменяли. Но такова уж судьба многих офицерских семей.



Алексей Семенов ушел в отставку полковником, Александр Касьянов закончил службу в звании подполковника. Начальник и подчиненный остались друзьями даже когда оказались в разных государствах. После вывода нашей группы войск из Германии и распада Союза Касьянов оказался в Беларуси, Семенов осел в Смоленске. Гражданство Касьянов не поменял.



- Я России присягал, - говорил бравый подполковник, - россиянином и умру.



Александр часто бывал у Алексея. Военную пенсию он получал в Смоленске и всегда навещал друга. Появления Касьяна, как называл его Алексей, в семействе Семеновых ждали и готовились. Весельчак, балагур, громадного роста, Александр был душой любой компании и любимцем женщин. Невысокий, плотный Семенов только улыбался, глядя, как хорохорится Касьян. Он не изменился даже тогда, когда "оброс" внуками. А уж когда брал в руки баян, равных ему вообще не было. Полковник ценил и уважал своего бывшего подчиненного за надежность и неиссякаемый оптимизм. Касьян был человеком широкой и щедрой души. И это была настоящая дружба двух крепких мужиков, готовых друг за друга в огонь и в воду.



Они вместе провели тот сентябрьский день, хорошо посидели, вспоминая службу, и Семенов пошел проводить Касьяна, не подозревая, что общаются они в последний раз.



Маленький сержант



Леонид Кравцов считал, что жизнь его пока не удалась. В свои 28 - только сержант. Вроде недурен собой, а женщины сторонились. Уж и женился, ребенок растет, а все - не то. Счастья особого нет, денег - тоже, а главное - нет возможности доказать всем, что он не лыком шит и чего-то стоит. В глубине души щуплый, низкорослый Леонид завидовал другим, более удачливым, у которых все складывалось как песня. Ему казалось, что идут они по жизни легко, словно играючи, незаслуженно достигая карьерных высот, внимания красивых женщин, уважения товарищей. Кравцов и в милицию-то пошел не по убеждению, а чтобы ощутить вкус власти.



- Передо мной генералы будут на коленях стоять, - мстительно обещал сержант патрульно-постовой службы, - только случай представится.



Даже коллеги по работе относились к нему настороженно: столько ненависти порой было в холодном прищуре льдистых глаз Кравцова.



Встреча



Касьян и Семенов двигались в сторону продовольственного рынка в районе улицы Багратиона. В кармане у Александра лежал билет на поезд в Беларусь, где ждали его жена, дети и внуки. Времени у друзей было достаточно, и, прежде чем сесть в трамвай, идущий на вокзал, они завернули к небольшому киоску, в котором торговали пивом в разлив.



День катился к вечеру, кругом тихо - ни детишек, ни мамаш с колясками. Однополчане взяли "по пиву", и Касьян достал из потайного кармана чекушку "беленькой".



- На посошок, - блестя глазами, провозгласил подполковник.



Они и выпить-то не успели, когда появился наряд ППС. Кравцов со стажером, одетым в штатское, вышли на охрану правопорядка. Схема отработана и до боли знакома многим.



- Предъявите документы. Вы пьяны, - сказал Кравцов.



Алексей, как старший по званию, взял инициативу на себя:



- Я - полковник Семенов, со мной - подполковник Касьянов. Провожаю друга, скоро поезд. Он уезжает домой в Беларусь. Мы же на своих ногах, не падаем, не качаемся, решили выпить на дорожку. Сейчас все свернем и уйдем.



- Стоять! - прозвучало как удар хлыста. Для сержанта настал "звездный час". Он по рации стал вызывать дежурную машину.



- Командир, - миролюбиво продолжил Семенов, - да уходим мы, остановись. - Офицеры собрались идти в сторону вокзала, не дожидаясь трамвая.



- Стоять! Стрелять буду, я сказал! - Кравцов достал пистолет и передернул затвор.



- За что? - опешил Алексей, недоуменно глядя на оружие, наставленное ему в грудь.



Касьян оттолкнул Кравцова, заслоняя друга. Два выстрела прозвучали один за другим. Первая пуля попала Александру в бедро, вторая - в сердце. К ногам тщедушного сержанта упал не генерал, но подполковник.



Семенов не верил своим глазам. Разве мог он предположить, что день, начавшийся так хорошо, закончится гибелью друга. Он попытался бежать. Кравцов догнал его, сбил с ног, заломив руки за спину, надел наручники, ударом рукоятки пистолета выбил Семенову зубы и разбил лицо.



Подъехавшая патрульная машина увезла погибшего Касьянова и окровавленного Семенова. В тот же вечер избитого и раздавленного горем полковника Семенова отпустил прокурор, приехавший на происшествие и не нашедший в действиях задержанного состава преступления.



"Виновным себя не признаю"



Служебная проверка, проведенная "по факту правомерности применения оружия", нашла действия сержанта Кравцова правильными. Взамен использованных патронов ему выдали новые. Сержант продолжил охрану правопорядка.



И все же уголовное дело в отношении Леонида Кравцова было возбуждено. Только после этого его отстранили от службы, но не арестовали, и в зал суда сержант явился самостоятельно.



В ходе слушания дела сослуживцы Кравцова, вникнув в суть случившегося, приняли сторону потерпевших.



- Мы вас понимаем, - говорили коллеги Леонида адвокату Игорю Сухих, который представлял интересы полковника Семенова. - Кравцов всегда отличался какой-то особой жестокостью. Его даже в школе называли "лютый".



Прокуратура отказалась от обвинения Кравцова по статье 105 Уголовного кодекса Российской Федерации за умышленное убийство. Сержанта милиции судили за превышение должностных полномочий.



Ни капли раскаяния, ни тени сомнения не было в глазах Леонида Кравцова - лишь твердая убежденность в своей правоте.



На вопрос адвоката о возможном возмещении морального вреда семье погибшего от его руки Касьянова и какой-то компенсации пострадавшему Семенову Кравцов ответил, что ни в чем не виновен, действовал по закону, правильно и никому ничего не должен.



Приговором Ленинского районного суда города Смоленска Кравцов осужден по части 3 статьи 286 Уголовного кодекса Российской Федерации и приговорен к семи годам лишения свободы. Недавно бывшего сержанта милиции освободили условно-досрочно за хорошее поведение, он вышел из заключения и вернулся в Смоленск.



Все имена, кроме адвоката, изменены по этическим соображениям.



Лариса Полякова

Иллюстрация к статье: Яндекс.Картинки