Дружба через всю жизнь
http://smol-news.ru - Добавил smi 4829 дней назад в категорию История
- Как Вы познакомились с Ольгой Борисовной?
- Мы вместе учились в школе с первого класса. В здании, где сегодня сельхозакадемия, до войны располагалась 13-я образцовая школа, здесь мы встретились первоклассницами.
- Какой девочкой запомнилась Вам Оля Воронец?
- Она не то чтобы выделялась, но в то же время отличалась от сверстниц – красивая, с твердым характером. Её мама была прекрасной пианисткой, папа работал в библиотеке, но отца её я почти не знала до войны. А вот наши мамы внимательно следили за нашей учёбой и поведением. Но в школе мы по-настоящему не сблизились. Я жила на улице Пржевальского, Оля – где-то за Никольскими воротами. В 1941 году мы закончили 7 классов и началась война. В эти дни мы с Олей не виделись. 29 июня Смоленск сгорел. Пришлось эвакуироваться: я с мамой оказалась в Тамбовской области, Оля, как потом выяснилось, – в Казахстане. Мы встретились где-то в конце 1944-го. Я к тому времени, закончив десять классов в эвакуации, училась в Московском стоматологическом институте. Однажды, поднимаясь по эскалатору, услышала крик: «Вера!» Подняла глаза и увидела на встречной полосе спускающуюся вниз Ольгу. Она крикнула: «Спускайся вниз за мной». Что я и сделала. С тех пор мы, можно сказать, не расстаемся. К тому моменту Ольга уже многое пережила, успела влюбиться, её первая любовь оказалась трагичной. Это был очень красивый молодой человек, который во время войны попал в плен. Забегая вперед, расскажу его историю. Он был москвич, в плен попал 18-летним мальчишкой. У парня был очень хороший голос, и в плену, когда он собирал гнилые капустные листья на помойке лагеря, ему кто-то предложил выступать с ансамблем, кажется, перед власовцами. Мол, ты умираешь с голоду, а это тебя спасет. Женя, так его звали, согласился. За что позже, после освобождения, получил 10 лет советских лагерей. У него до Ольги был ребёнок, когда Женю арестовали, ребёнок находился у его матери, Ольга его усыновила, дала ему свою фамилию, хотя с Женей они и не были расписаны, не до того было. Привезла мальчика в Смоленск к маме Екатерине Николаевне. Она очень хорошо к нему относилась, помню, как всегда ходила с ним в обнимку, просто обожала этого чужого мальчика. Когда Женю освободили и предоставили возможность вольного поселения, Ольга приехала в Смоленск, пришла ко мне в Дом учителя. Говорит, не знаю что делать – Женя зовёт к себе в Кемерово. Он мечтает о нашей встрече, о совместной жизни, но мои друзья говорят, мол, что ты будешь делать там?! Ты загубишь себя. А Ольга в то время ведь уже была известной артисткой, много ездила за границу, часто выступала с концертами, работала с Москонцертом, ещё с какими-то организациями. Клавдия Ивановна Шульженко так и сказала: «Ты что, с ума сошла? Ты же восемь лет как с ним не виделась. Как сложится ваша жизнь – неизвестно, а карьера твоя, как певицы, пропадёт». Ольга страшно переживала, просто стояла и плакала. Но к Жене не поехала. А мальчик уехал к отцу.
Потом Ольга вышла замуж за своего аккомпаниатора. Он был великолепным музыкантом с прекрасным образованием, много работал с Ольгой.
- Вернемся в 44-й год.
- Нам было тогда по 18 лет, Ольга выглядела вполне взрослой девушкой. В тот день встречи в метро она рассказала, что в эвакуации почувствовала в себе певческое дарование, часто и много пела раненым в госпиталях. С тех пор мы практически не расставались, сдружились душой как-то сразу. Она твердила: «Ты мне самая родная, самая любимая». Моя мама её очень любила, она была хорошей пианисткой, помогала нам в художественной самодеятельности, когда мы учились в школе – Оля пела, я любила танцевать. А тогда прошёл только год, как освободили Смоленск. Моя мама вернулась в город из эвакуации, Олина мама тоже к тому времени уже жила в Смоленске. Она работала в театре пианисткой и в педагогическом училище. Вскоре я покинула Москву, вернулась в Смоленск к маме. Мой папочка погиб в 1945 году на фронте, маме одной оказалось не под силу содержать в Москве меня и брата, который, вернувшись из армии, поступил в московский архитектурный институт. Приехав в Смоленск, я поступила в пединститут на литфак. Мне это по сердцу.
- Каким образом Вы продолжали поддерживать отношения с Ольгой Борисовной? Переписывались?
- Переписывались немного, чаще виделись. Я нередко бывала в Москве. Оля часто приезжала в Смоленск, навещала маму, а потом и с концертами стала приезжать.
Она мне доверяла, мы делились друг с другом самым сокровенным. Она всегда хотела меня видеть, точно так же, как и я её. У нас была не парадная дружба, когда ежедневно ходят в гости, но внутренняя близость, тяготение друг к другу. Она умная женщина, многое пережила.
- Казалось бы, после войны человек блестяще начинает певческую карьеру, какие тут переживания, кроме головокружения от успехов?
- Начинала Ольга совсем неблестяще, а вот голос у неё, это – да, действительно блестящий. Сначала она работала в московском клубе милиции, исполняла цыганские романсы, эстрадные песни. Потом со временем, очень подружилась с Ирмой Яунзем, была такая исполнительница народных песен. Подружилась с Лидией Руслановой. С Клавдией Ивановной Шульженко жила в одном подъезде, даже меня с нею познакомила. Такие вот мастера окружали мою подругу. Как-то я приехала к Ольге, и мы вместе общались с Клавдией Ивановной как с близким Оле человеком. Уже став очень известной, Оля оставалась верна нашей дружбе.
- Это не просто штрих, это характеристика.
- Да, конечно. В Москве она постоянно общалась с теми, кого принято называть «сливки общества», дружила с прекрасными певцами, ездила с ними по всему земному шару, где только не побывала. Как-то сказала: «Я подсчитала, оказывается, успела побывать в тридцати двух странах мира». Анатолий Соловьяненко, Юрий Гуляев, Иосиф Кобзон – она пела с ними вместе во многих концертах. Её услышал Утёсов и пригласил попеть со своим оркестром.
- Ольга Борисовна объехала весь белый свет, воочию видела весь «ужас капиталистических джунглей», могла сравнить с ними «рай социализма». Делилась с Вами впечатлениями, мыслями на этот счёт?
- Конечно. Не то слово! Она мне всё рассказывала. Никогда не забуду её впечатление от поездки в Израиль. Тогда ещё с этой страной не было дипломатических отношений, это конец 60-х годов. Она рассказывала об Израиле так восторженно, в таких ярких красках! Много рассказывала о Японии, Южной Америке. Но, с другой стороны, правда, много позже, мы, как-то разговорившись, выяснили, что я, побывав только один раз в кругосветном путешествии, лучше Ольги знала о зарубежных музеях, великих городах, галереях. Что понятно, ведь приезжая в ту или иную страну, артист работает, времени на знакомства с достопримечательностями практически не остаётся. Если что-то и показывали артисту, то по выбору сопровождающих, а это были сотрудники специальных органов. Так, во всяком случае, было в прежние времена. В целом певческая карьера Ольги сложилась удачно, она имела массу поклонников, выходило много её пластинок, она была на слуху у не одного поколения. Она уважаемый человек.
- Ей, наверное, приходилось выступать на закрытых правительственных концертах, что-нибудь рассказывала о подробностях?
- А как же! Неоднократно. Рассказывала, как танцевала с Брежневым, и генсек к ней так плотно прижимался, что даже пришлось сделать ему замечание. Мол, неудобно, Леонид Ильич, люди же кругом, на нас смотрят… Но генсек «под градусом», не слушался. Молодая, красивая певица, чего уж там… Рассказывала и об ухаживаниях со стороны высокопоставленных лиц, и о просто симпатиях. Иван Ефимович Клименко помог ей получить звание народной артистки, он ей очень симпатизировал. Как актрисе, как певице, как человеку. Она действительно интересный человек, с нею есть о чём поговорить. Её волнует всё. И внутренняя жизнь страны, и любое событие за рубежом. У Ольги всегда своя точка зрения, и, кстати, у нас всегда совпадали оценки, как по поводу людей, так и различных событий. Она интересуется литературой, знает её, она читающая женщина.
- Любой человек не может состоять из одних достоинств. Какие слабости Вы замечали за Ольгой Борисовной?
- Знаете, у неё есть личностный максимализм – так бы я это назвала. У неё ведь как? То, что она сказала, только то и правильно. Я в таких случаях не спорю, а она смеётся, говорит, за это я тебя и люблю, что ты никогда не споришь. Такая чёрточка у Ольги есть.
- Знаю, что она хорошо была знакома с Виктором Павловичем Дубровским.
- Да, они друг к другу очень хорошо относились. Виктор Павлович её пригласил ещё в Десногорск, где он создал свой первый небольшой оркестр. Он же в Десногорске отбывал наказание. Ольга выступала и в сопровождении оркестра под руководством В. А. Русакова. Она вообще живо интересовалась культурной жизнью города.
- Как она отнеслась к анекдотической ситуации, когда депутаты горсовета упорно не желали присвоить ей звание «Почётный гражданин Смоленска»?
- Очень спокойно. Депутаты горсовета оказались там, где оказались. Ольга тогда сказала: «Да это их дело. Я же не лезу, не прошу». Она подошла к ситуации очень разумно.
- Вы часто общаетесь?
- Буквально вчера мы разговаривали по телефону, она просила приехать к ней 12 февраля, в её день рождения. Когда в 2006 году мы отмечали 80-летие её и моё, я прогостила у Ольги 4 месяца. Ей делали операцию по замене сустава, я ухаживала за ней, буквально от неё не отходила. Потом она приехала на моё 80-летие. Юбилей отмечали в Доме актёра, всё прошло очень хорошо. И тогда договорились наш 85-летний юбилей отметить в Смоленске. Она всегда приезжает в Смоленск в мае, в этом месяце день памяти её матери, которая здесь захоронена. Ольга предложила отметить в мае её 85-летие, а потом и моё.
- Спасибо Вам за интересный рассказ. Остаётся единственная просьба, когда 12 февраля будете общаться с Ольгой Борисовной, пожалуйста, передайте ей глубокий поклон от читателей и редакции «СН». Мы все любим Ольгу Борисовну Воронец, очень благодарны за её творчество, за её самоотдачу народам России.
Иллюстрация к статье:
Самые свежие новости Смоленска в нашей группе на Одноклассниках
Читайте также
Добавить комментарий