Смоленск 2.0

"Мы тут с поциками с соседней деревеньки на дискотеку вечером зарулить собрались. Пойдешь? - многозначительно улыбаясь, предложил местный мачо Серега. - У меня новый диск есть, с города привезли. Ваще кайф, говорят". Усмотрев на моем лице оскорбительное сомнение, Серега веско добавил: "Че ты мнешься, ты ж со мной будешь. Я в восемь зайду". Так началась моя дискотечная эпопея в деревенской глуши в трехстах километрах от Смоленска.



"Отшлифованная" реальность



Ровно в восемь за окном послышалось урчание Серегиной гордости - мотоцикла "Урал", который он полгода терпеливо собирал по винтику. Поэтому в клуб мы не пошли, а поехали. Правда, ехать было недалеко, через три дома показалось крыльцо местной дискотеки с многообещающим названием "Плаза". Рядом на скамейках-завалинках "шлифовалась" поселковая молодежь. "Шлифоваться" на местном сленге значит разогреваться перед танцами всем, что горит. Настоящие гринго пили только спирт. Девушки тоже употребляли, но пиво, хотя в количестве выпитого себя не ограничивали. Благо, всегда под рукой так называемые "пейджеры", то есть мальчики на побегушках, которые всегда не прочь сгонять за добавкой за небольшой процент (стакан пива или стопку самогона).

Из общей тусовки выделилась фигура. Фигура оказалась здоровенной детиной с пышной копной белокурых волос по прозвищу Поэт. "Любите баб на свежем сене. С приветом к вам Сергей Есенин", - нараспев с сигаретой во рту протянул парень, обращаясь ко мне. Ответа не последовало. Тогда юноша решил отрекомендоваться попроще: "Вася, просто Вася. Но для вас, мадам, можно и Василек". В сопровождении Василька мы присоединились к общей компании. Девушки тут же обдали меня с ног до головы презрительным взглядом и поближе прижались к своим спутникам, давая понять, что территория занята. Парни обсуждали вчерашние кулачные бои, а девушки по старой древнерусской традиции замерли в почтительном молчании. С последней каплей спирта, закупленного у бабы Шуры мелким оптом, иссяк и разговор. Изрядно разогретые тусовщики, одолеваемые полчищами ненасытных кровососов, потянулись в клуб.



Танцы-шманцы-обниманцы



"Плаза" представляла собой большую деревянную избу с двумя магнитолами, колонками и элементами наскальной живописи, гласившими, кто, когда и зачем здесь был. "Когда мы в клубе, чиксы танцуют", - гаркнул Серега и ринулся на танцпол. К нему с радостными визгами подскочили две миловидные блондинки в юбочках Versaca и Dolce&Gobbano. Начались танцы, пьянка продолжалась. "Руки вверх", "Стрелки", "Нэнси" и "Русский размер" непременно перемежались медляками. Раскрасневшийся и вошедший в раж Серега сгреб меня в охапку и потащил танцевать.

- Че ты в угол забилась, с народом не тусуешься? - начал светский разговор мой кавалер.

- Скучно, - зачем-то призналась я.

Серега не на шутку обиделся и, с наслаждением оттоптав мне в последний раз ногу, пошел топить печаль на дне стакана. Был первый час ночи. На пороге клуба появилась угрожающая фигура сторожа сельсовета с граблями наперевес. Он пересек танцпол. Подошел к магнитоле и выключил ее. После чего так же спокойно объявил, что дискотека окончена. Я с облегчением вздохнула и засобиралась домой. Но тут из толпы вынырнул улыбающийся Серега с бутылкой спирта за поясом. Тусовка замерла. Переговоры длились недолго. Через пятнадцать минут дверь распахнулась: "Пока сторож ликвидирован бутылкой спирта, дискотека продолжается!" - ликующе сообщил Серега. Веселье продолжилось.



Стенка на стенку



В клубе становилось тесно. Кто-то приходил, кого-то выносили. Несколько десятков ног в такт гремящим колонкам от души сотрясали пол. Идиллию нарушил душераздирающий крик: "Наших бьют!". На подмогу "нашему" ринулись всей толпой. Даже те, кто до этого мирно сопел по лавкам, подорвались как ошпаренные. Проходя мимо чьего-то забора, каждый отдирал по палке. С этим нехитрым оружием в руках ребята походили на племя воинствующих аборигенов.

На большаке (главной поселковой дороге) аборигены из соседней деревни били Поэта. Били жестоко и бессмысленно. Точнее, добивали, потому что он уже не сопротивлялся и беспомощно корчился под ударами в пыли.

Две толпы схлестнулись. Стенка на стенку. Все смешалось. Исход битвы решил Серега, прибежавший откуда-то со свежими резервами и монтировкой в руках. Враги бросились врассыпную через изгороди прямо в лес. Девчонки помогали своим героям подняться на ноги. Заботливо осматривали разбитые носы и ссадины. Угрожающе трясли сжатыми кулачками вслед разбежавшимся трусам и осторожно целовали любимые побитые лица. Поэт шел рядом со мной, прихрамывая.

- За что тебя так? - как всегда некстати спросила я.

- И неподкупный голос мой был эхо местного народа, - тоже непонятно зачем ответил он.

Нас обогнал Серега. "Ну что, теперь тебе весело?" - зло поинтересовался мой бывший кавалер и подставил свое плечо последнему поэту деревни.



Без гордости и предубеждения



Позже я смогла поближе познакомиться с завсегдатаями деревенского клуба "Плаза". Серега оказался студентом академии физической культуры и спорта. Веселый, хамоватый, без царя в голове для большинства. А для немногих дядя Сережа, который несколько раз в месяц ездит в детские дома устраивать для детей спортивные праздники и проводить веселые старты. Поэт Василий его постоянный спутник на таких мероприятиях. Правда, малышам он с удовольствием цитирует не Есенина, а Маршака и Барто. Но ликвидированного сторожа сельсовета такие частности не интересуют. Главное, чтобы у Сереги всегда была бутылка спирта за поясом, а местные пореже дрались и не портили заборы. Я, к сожалению, была такой же, как этот сторож, зацикленной только на себе, на своих амбициях горожанки. И только по чистой случайности преодолев свое высокомерное "Фи, какая гадость", увидела в "поциках" людей.

Иллюстрация к статье: Яндекс.Картинки